Главная / Земельное право / Компенсация Морального Вреда По Преступлениям, Совершенным Против Собственности, Допускается Только В Случае, Когда Душевному Либо Физическому Здоровью Потерпевшего Причинен Вред Преступлением, Соединенным С Насилием

Компенсация Морального Вреда По Преступлениям, Совершенным Против Собственности, Допускается Только В Случае, Когда Душевному Либо Физическому Здоровью Потерпевшего Причинен Вред Преступлением, Соединенным С Насилием

Содержание

1 Постановление Конституционного Суда РФ от N 45-П По делу о проверке конституционности статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина С
2 Определение Конституционного Суда РФ от N 2164-О; Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Еременко Тамары Александровны и Кривцова Евгения Валерьевича на нарушение их конституционных прав частью четвертой статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации и статьей 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации
3 КС признал право граждан на компенсацию морального ущерба по имущественным преступлениям
4 Возмещение вреда, причиненного преступлением
5 Взыскание морального вреда при мошенничестве

В то же время положение ч. 1 ст. 151 ГК РФ, которое в истолковании судебной практикой служит основанием для отказа в компенсации морального вреда, причиненного потерпевшему от преступления против собственности, в силу одной лишь квалификации данного деяния как посягающего на имущественные права и без установления при этом факта причинения потерпевшему физических или нравственных страданий, не соответствует Конституции РФ.

По результатам рассмотрения дела Конституционный Суд РФ указал (Постановление Конституционного Суда РФ от 26 октября 2021 г. № 45-П), что спорная норма по своему буквальному смыслу не может рассматриваться как не согласующаяся с конституционными предписаниями. Сама по себе она не исключает компенсацию морального вреда в случае совершения в отношении гражданина любого преступления против собственности, которое нарушает не только имущественные права данного лица, но и его личные неимущественные права или посягает на принадлежащие ему нематериальные блага (включая достоинство личности), если при этом такое преступление причиняет указанному лицу физические или нравственные страдания.

С соответствующей жалобой в КС РФ обратился гражданин, который был признан потерпевшим по уголовному делу о мошенничестве (ч. 2 ст. 159 УК РФ): санитар морга отказывался в день похорон выдать ему тело умершей матери без дополнительной оплаты. Однако в иске о компенсации морального вреда ему было отказано, поскольку данное преступление относится к преступлениям против собственности, а потому затрагивает только имущественные права потерпевшего.

Действующее правовое регулирование не предполагает безусловного отказа в компенсации морального вреда лицу, которому физические или нравственные страдания были причинены в результате преступления, в силу одного лишь факта квалификации данного деяния как посягающего на имущественные права. Однако пострадавшие от посягательства на их имущественные права, по общему правилу, не освобождаются от бремени доказывания самого факта причинения морального вреда и обоснования размера денежной компенсации.

В то же время обстоятельства дела могут свидетельствовать (как в данном случае) об очевидном причинении физических или нравственных страданий от преступления против собственности. В такой ситуации факт причинения морального вреда не может быть поставлен под сомнение судом и не может им не учитываться в ходе оценки представленных доказательств. Иное снижало бы уровень конституционно-правовой защищенности потерпевших от преступлений. В любом случае компенсация морального вреда, причиненного преступлением против собственности, предполагает исследование судом фактических обстоятельств конкретного дела.

Постановление Конституционного Суда РФ от N 45-П По делу о проверке конституционности статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина С

Как следует из представленных С.Ф. Шиловским судебных постановлений, вопрос об определении размера компенсации морального вреда, причиненного совершенным в отношении него преступлением, — притом что суды не признали за ним само право на такого рода компенсацию — в его конкретном деле не рассматривался, а потому и часть вторая статьи 151 ГК Российской Федерации в деле заявителя судами непосредственно не применялась. Следовательно, в силу пункта 2 части первой статьи 43 и статьи 68 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» производство по настоящему делу в этой части подлежит прекращению.

6.2. Сходную правовую позицию сформулировал и Пленум Верховного Суда Российской Федерации, который в постановлении от 13 октября 2020 года N 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», в частности, указал, что по общему правилу гражданский иск о компенсации морального вреда может быть предъявлен по уголовному делу в тех случаях, когда такой вред причинен потерпевшему преступными действиями, нарушающими его личные неимущественные права (например, права на неприкосновенность жилища, частной жизни, личную и семейную тайну, авторские и смежные права) либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности и др.). В то же время исходя из положений части первой статьи 44 УПК Российской Федерации и статей 151 и 1099 ГК Российской Федерации в их взаимосвязи гражданский иск о компенсации морального вреда подлежит рассмотрению судами и в тех случаях, когда в результате преступления, посягающего на чужое имущество или другие материальные блага, вред причиняется также личным неимущественным правам либо принадлежащим потерпевшему нематериальным благам (например, при разбое, краже с незаконным проникновением в жилище, мошенничестве, совершенном с использованием персональных данных лица без его согласия) (пункт 13).

В соответствии с Конституцией Российской Федерации к числу основных прав и свобод человека и гражданина относится и право каждого иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, часть 2). С учетом этого любое преступление против собственности (обладая — как и всякое преступление — наибольшей степенью общественной опасности по сравнению с гражданскими или административными правонарушениями, посягающими на имущественные права) не только существенно умаляет указанное конституционное право, но и фактически всегда посягает на достоинство личности. В то же время — при определенных обстоятельствах — оно может причинять потерпевшему от преступления как физические, так и нравственные страдания (моральный вред).

Такая обязанность государства в полной мере соответствует и Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью (принята 29 ноября 1985 года резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН), гарантирующей лицам, которым был причинен вред (включая телесные повреждения, моральный и материальный ущерб, эмоциональные страдания, существенное ущемление их основных прав и пр.) в результате действия или бездействия, нарушающего уголовный закон, в равной степени охрану их прав законом, а также обеспечение доступа к правосудию и компенсацию причиненного вреда и в то же время предписывающей, что обеспечение потерпевшему доступа к правосудию должно сочетаться со справедливым обращением и признанием его достоинства (пункты 1 и 4) (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 15 января 1999 года N 1-П, от 2 июля 2013 года N 16-П и от 8 апреля 2021 года N 11-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 июля 2020 года N 1927-О, от 29 сентября 2020 года N 2032-О и др.).

2. В соответствии с Конституцией Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод — обязанность государства. Основу прав и свобод человека и гражданина, действующих непосредственно, определяющих смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваемых правосудием, составляет достоинство личности, которое одновременно выступает и в качестве необходимого условия существования и соблюдения этих прав и свобод. Достоинство личности охраняется государством, и ничто не может быть основанием для его умаления (статьи 2 и 18; статья 21, часть 1).

Определение Конституционного Суда РФ от N 2164-О; Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Еременко Тамары Александровны и Кривцова Евгения Валерьевича на нарушение их конституционных прав частью четвертой статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации и статьей 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

2.1. Обеспечение реализации прав и законных интересов потерпевших от преступлений осуществляется федеральным законодателем (статья 71, пункты «в», «о»; статья 76, часть 1, Конституции Российской Федерации), который закрепил защиту этих прав и интересов в качестве одного из назначений уголовного судопроизводства (часть первая статьи 6 УПК Российской Федерации). При этом потерпевшим признается физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации (часть первая статьи 42 данного Кодекса).

Исходя из того что лица, содействующие органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, включая привлекаемых с их согласия к проведению оперативно-розыскных мероприятий, находятся под защитой государства (часть первая статьи 17 и часть первая статьи 18 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»), оно обязано обеспечить защиту их имущественных прав и интересов, в том числе путем возврата законным владельцам использованного в ходе оперативно-розыскных мероприятий имущества, а в случае причинения им имущественного ущерба — возместить таковой. Иное противоречило бы статье 53 Конституции Российской Федерации, гарантирующей право на возмещение причиненного органами государственной власти и должностными лицам вреда.

16 декабря 2011 года следователем Главного следственного управления Главного управления МВД России по Волгоградской области вынесены постановления о признании Е.В. Кривцова потерпевшим и его допуске к участию в уголовном судопроизводстве в качестве законного представителя своего отца, после смерти которого определением судебной коллегии по уголовным делам Волгоградского областного суда от 17 октября 2012 года, вынесенным в протокольной форме, к участию в деле в качестве потерпевшей допущена Т.А. Еременко — наследница умершего.

Настаивая на проверке конституционности положений уголовного и уголовно-процессуального законов, которые сами по себе не означают, что переквалификация уголовно противоправного деяния с оконченного преступления на покушение предопределяет автоматическую утрату лицом, в отношении которого это деяние совершено, статуса потерпевшего, заявители, по сути, предлагают Конституционному Суду Российской Федерации дать оценку принятым в порядке гражданского судопроизводства судебным решениям, связанным с их имущественным спором с государством по поводу объема выплаченного им денежного возмещения и истребования в федеральную собственность находившихся в их владении объектов недвижимого имущества, явившихся предметом покушения на мошенничество. Однако проверка правильности выбора правовых норм, подлежащих применению к данным правоотношениям, и их казуального истолкования правоприменителями с учетом фактических обстоятельств конкретного дела, равно как и оценка законности и обоснованности состоявшихся в нем судебных решений не входят в полномочия Конституционного Суда Российской Федерации в силу статьи 125 Конституции Российской Федерации и статьи 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».

Признанные вещественными доказательствами по уголовному делу С. и находящиеся на хранении в Главном следственном управлении Главного управления МВД России по Волгоградской области денежные средства, в том числе принадлежащие Е.В. Кривцову, были похищены, а потому при вынесении обвинительного приговора в отношении С. суд счел необходимым отложить вопрос об их судьбе до принятия итогового судебного решения по возбужденному 3 июня 2014 года в связи с хищением уголовному делу, потерпевшим по которому признано названное учреждение и которое впоследствии, 12 января 2015 года, было приостановлено ввиду неустановления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Согласно ч.ч.1,2 ст.44 УПК РФ гражданский истец может предъявить гражданский иск для имущественной компенсации морального вреда. Гражданский иск может быть предъявлен после возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия при разбирательстве в суде данного уголовного дела в суде первой инстанции.

Оценив все доказательства по делу в их совокупности, суд находит вину Коновалова В.В. доказанной его признательными показаниями, показаниями потерпевшей, свидетельскими показаниями, экспертным заключением, другими письменными доказательствами, исследованными в судебном заседании, которые получены без нарушения уголовно-процессуального законодательства. Все доказательства являются допустимыми, а их совокупность является достаточной для вывода о виновности подсудимого.

Свидетель А.А.В. в судебном заседании показал, что у супруги А.Н.В. имеется дачный участок №, расположенный в, где они проживают с семьей, ему принадлежит дачный участок №, расположенный примерно на расстоянии 80 м. от дачного участка супруги. Весной 2018 г. его супруга приобрела бывшую в пользовании металлическую бочку для воды, диаметром 70 см., длиной 180 см., толщиной металла 1 см., стоимостью 5 000 руб., которую планировала использовать для сбора дождевой воды и полива дачного участка №, которая была установлена на границе его дачного участка №. ДД.ММ.ГГГГ, в., ему позвонила супруга, которая сообщила, что к дачному участку № подъехал автомобиль «Газель», желтого цвета, при этом, неизвестные лица пытаются похитить принадлежащую ей металлическую бочку. В связи с чем, он позвонил участковому уполномоченному полиции ОМВД России по и сообщил о случившемся. Позже супруга ему рассказала, что приезжали сотрудники полиции, которые задержали двух мужчин, как позже ему стало известно А.Э.А. и К.В.В.

Свидетель Б.Р.Р., подтвердив правильность данных им в ходе следствия показаний, оглашенных в судебном заседании, в порядке ч.1 ст.281 УПК РФ, (л.д.97-99) показал, что состоит в должности участкового уполномоченного полиции ОМВД России по. ДД.ММ.ГГГГ, в., по телефону в опорный пункт поступило сообщение от А.А.В., что двое неизвестных ему лиц пытаются похитить металлическую бочку, принадлежащую его супруге А.Н.В., находящуюся на дачном участке №. Примерно в он и старший участковый уполномоченный С.А.М. на дежурном автомобиле приехали по указанному адресу, примерно в 100 м. от дачного участка №, ими был остановлен автомобиль « под управлением Коновалова В.В., рядом с которым находился А.Э.А., после чего они были задержаны. После чего, в салоне автомобиля они обнаружили металлическую бочку, принадлежащую А.Н.В. с участием которой был произведен осмотр места происшествия, в ходе которого она указала на участок местности, расположенный рядом с участком № СНО «Победа», где находилась бочка и дала письменные объяснения по данному факту. Затем, Коновалов В.В. и А.Э.А. добровольно, без какого-либо принуждения написали явки с повинной, в которых изложили обстоятельства совершенного преступления.

Оснований не доверять показаниям потерпевшей и свидетелей обвинения судом не установлено, не представлено таких доказательств и стороной защиты. Более того, показания указанных лиц соответствуют фактическим обстоятельствам, стабильны, последовательны, и достоверно подтверждают обоснованность обвинения Коновалова В.В.

5. Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении организации (пункт 6 статьи 7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., пункт 7 статьи 152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 г.).

10. При рассмотрении дел о компенсации причиненных нравственных или физических страданий необходимо учитывать, что моральный вред признается законом вредом неимущественным, несмотря на то, что он компенсируется в денежной или иной материальной форме. Учитывая это, государственная пошлина по таким делам должна взиматься на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса РФ, предусматривающего оплату исковых заявлений неимущественного характера.

7. Если требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, то на него в силу статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность не распространяется, кроме случаев, предусмотренных законом.
В случае, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, для защиты которых законом установлена исковая давность или срок обращения в суд (например, установленные статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора), на такое требование распространяются сроки исковой давности или обращения в суд, установленные законом для защиты прав, нарушение которых повлекло причинение морального вреда.

Однако отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда. Например, в соответствии с пунктом 3 статьи 1 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик к трудовым отношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., может быть применена статья 131 названных Основ, регулирующая ответственность за нанесение морального вреда по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, поскольку отношения, связанные с компенсацией морального вреда, не урегулированы трудовым законодательством. В частности, суд вправе обязать работодателя компенсировать причиненные работнику нравственные, физические страдания в связи с незаконными увольнением, переводом на другую работу, необоснованным применением дисциплинарного взыскания, отказом в переводе на другую работу в соответствии с медицинскими рекомендациями и т.п.

В целях обеспечения правильного и единообразного применения законодательства, регулирующего компенсацию морального вреда, наиболее полной и быстрой защиты интересов потерпевших при рассмотрении судами дел этой категории Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановляет дать следующие разъяснения:

КС признал право граждан на компенсацию морального ущерба по имущественным преступлениям

Конституционный суд РФ (КС РФ) признал право потерпевших на требование компенсации морального ущерба в преступлениях, связанных с причинением материального ущерба их собственности. Решение принято в ответ на жалобу жителя Краснодарского края, пострадавшего от вымогательства сотрудника морга, который отказывался без дополнительной платы выдать тело покойной матери гражданина.

Житель Тимашевска Краснодарского края Сергей Шиловский в 2017 году столкнулся с тем, что санитар местного морга требовал с него деньги за выдачу тела его покойной матери. Путем обмана сотрудник учреждения выманил 6 тыс. рублей. По данному факту было возбуждено уголовное дело, Шиловский был признан потерпевшим.

«Положение же части первой статьи 151 ГК РФ, которое в истолковании судебной практикой служит основанием для отказа в компенсации морального вреда, причиненного потерпевшему от преступления против собственности, в силу одной лишь квалификации данного деяния как посягающего на имущественные права и без установления при этом факта причинения потерпевшему физических или нравственных страданий, не согласуется с Конституцией РФ», — сообщили в пресс-службе КС РФ во вторник.

Однако суд общей юрисдикции отказал ему в компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что по статье 151 ГК РФ совершенное преступление относится к категории преступлений против собственности, а значит суд не может компенсировать нематериальный ущерб. В своей жалобе в КС Шиловский указал, что таким образом 151 статья ГК РФ лишает потерпевших от имущественных преступлений права на компенсацию морального вреда.

Пленум Верховного Суда РФ от 29.06.2010 в п. 24 Постановления «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» разъяснил, что характер физических и нравственных страданий устанавливается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых причинен моральный вред, поведения подсудимого непосредственно после совершения преступления (например, оказание помощи), индивидуальные особенности потерпевшего (возраст, здоровье и т.д.) и других обстоятельств .

Возмещение морального вреда, причиненного преступлением, вытекает из ст. ст. 42 и 44 УПК РФ, из которых следует, что потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный и моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. Гражданский истец может предъявить гражданский иск для имущественной компенсации морального вреда.

N 45-П признал неконституционными положения указанной нормы закона, в той мере, в какой она служит основанием для отказа в компенсации морального вреда, причиненного гражданину совершенным в отношении него преступлением против собственности без установления на основе исследования обстоятельств дела того, причинены ли потерпевшему от указанного преступления физические или нравственные страдания вследствие нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага.

Согласно ст.151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо имущественные права гражданина.

Тем самым Верховный Суд, отметил КС, хотя не исключил в принципиальном плане возможность компенсации морального вреда, причиненного преступлением, нарушающим имущественные права потерпевшего, но фактически адресовал ее применение лишь к случаям, которые фигурировали в качестве примеров и в которых само по себе преступное деяние непосредственно затрагивает и личные неимущественные права либо нематериальные блага.

Конституционный Суд отметил, что компенсация морального вреда как самостоятельный способ защиты гражданских прав, будучи одновременно и мерой гражданско-правовой ответственности, правовая природа которой является единой независимо от того, в какой сфере отношений – публично- или частноправовой – причиняется такой вред, не исключает возможности возложения судом на правонарушителя обязанности денежной компенсации морального вреда, причиненного действиями (бездействием), ущемляющими в том числе имущественные права гражданина, – в тех случаях и в тех пределах, в каких использование такого способа защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Елена Авакян заметила, что практически единственный закон, где по материальным составам предусмотрено возмещение, – Закон о защите прав потребителей. «Конечно, размер компенсации взыскивается в очень смешных размерах, исходя из суммы покупки. Но всегда нужно иметь в виду, что материальный ущерб может сопровождаться огромными моральными потрясениями. Именно поэтому Конституционный Суд признал возможность исследовать полученные моральные страдания вследствие причиненного материального ущерба», – подчеркнула она.

Напомним, с жалобой в Конституционный Суд обратился Сергей Шиловский, которому санитар И. отказался выдать тело матери без дополнительной платы за оказанные услуги в размере 6 тыс. руб. Когда выяснилось, что никакие услуги оплачивать не надо было, а санитар забрал деньги себе, Сергей Шиловский написал заявление о преступлении. По его результатам было возбуждено уголовное дело. Следствие длилось два года, по истечении которых дело поступило в Тимашевский районный суд Краснодарского края. Суд признал И. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК, и прекратил уголовное преследование по основаниям ст. 76.2 УК и ст. 25.1 УПК в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 50 тыс. руб. И. в суде перевел потерпевшему 6 тыс. руб.

Конституционный Суд отметил, что установленный действующим законодательством механизм защиты личных неимущественных прав и нематериальных благ, предоставляя гражданам возможность самостоятельно выбирать адекватные способы судебной защиты, не освобождает их, по общему правилу, от бремени доказывания самого факта причинения морального вреда и обоснования размера денежной компенсации. В то же время обстоятельства дела могут свидетельствовать о причинении физических или нравственных страданий потерпевшему от преступления против собственности, которое явным образом нарушает его личные неимущественные права либо посягает на принадлежащие ему нематериальные блага (например, при совершении преступления в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в тяжелой жизненной ситуации, обусловленной, в частности, утратой близкого человека). В таком случае факт причинения морального вреда потерпевшему от указанного преступления не может быть сам по себе поставлен под сомнение судом, что, в свою очередь, не может им не учитываться в ходе оценки представленных доказательств в их совокупности.

Возмещение вреда, причиненного преступлением

Принятие всех предусмотренных законом мер, направленных на доказывание причиненного вреда, должно существенно снизить количество решений, принимаемых судами в соответствии с ч. 2 ст. 309 УПК РФ (о признании за гражданским истцом права на удовлетворение гражданского иска и передаче вопроса о размере возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства), и способствовать обеспечению права потерпевшего на своевременное и полное возмещение причиненного преступлением вреда.

Нами уже упоминалось, что в соответствии с частью 2 ст. 309 УПК РФ при необходимости произвести дополнительные расчеты, связанные с гражданским иском, требующие отложения судебного разбирательства, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

По каждому уголовному делу, по которому заявлен гражданский иск, суд должен принять все исчерпывающие меры для его надлежащего рассмотрения. В соответствии с действующим законодательством суд не может оставлять иск без рассмотрения в случаях, не предусмотренных действующим законодательством. На практике, увы, это не всегда так. Усложнение уголовных дел, неготовность многих судей к разрешению сложных вопросов гражданских исков в уголовных процессах (особенно, судей уголовно-правовой специализации, рассматривающих только уголовные дела и в связи с этим порой теряющих квалификацию по делам гражданским), привело к тому, что достаточно многие суды стали злоупотреблять положениями части 2 ст. 309 УПК РФ, без оснований передавая вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства, не утруждая себя всеми сложностями заявленного иска, его размера.

В соответствии с п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 № 17 (ред. от 16.05.2017) «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», решая вопрос о размере компенсации причиненного потерпевшему морального вреда, суду следует исходить из положений статьи 151 и пункта 2 статьи 1101 ГК РФ и учитывать характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, степень вины причинителя вреда, руководствуясь при этом требованиями разумности и справедливости. В случае причинения морального вреда преступными действиями нескольких лиц он подлежит возмещению в долевом порядке.

Исходя из этого, можно сделать вывод, что в результате переживаний, страданий, негативных эмоций, вызванных совершенным преступлением, происходит нарушение психологического благополучия человека, покушение на психическое благополучие и возникает угроза физическому благополучию (см.: Причиненный преступлением вред: спорные вопросы (Трофимова Г. А.) («Современное право», 2016, № 11)).

Тем более, что пункт 2 статьи 1099 ГК Российской Федерации в результате ограничивает право на судебную защиту, которое относится к основным неотчуждаемым правам и свободам и одновременно выступает гарантией в отношении всех других конституционных прав, и не может быть ограничено ни при каких обстоятельствах, в то время, как ограничение доступа к правосудию является одновременно и ограничением фундаментального права на защиту достоинства личности и это тем более относится к жертвам преступлений (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 3 мая 1995 года, от 2 февраля 1996 года от 16 мая 1996 года).

Действительно, преступления против собственности, в том числе и в виде покушения на мошенничество, повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение (часть третья статьи 30, часть четвертая статьи 159 УК Российской Федерации), не только посягают на гарантированное Конституцией РФ право каждого иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, часть 2 Конституции РФ), но также как и любое другое преступление обладают признаком общественной опасности, т.е. по сравнению с предусмотренными гражданским или административным законодательством правонарушениями наиболее грубо умаляют указанное право личности, чем неизбежно затрагивают ее нематериальные права, прежде всего – человеческое достоинство (статья 21, часть 1 Конституции РФ). Общественно опасное противоправное нарушение важнейшего экономического права граждан, как права частной собственности, относящегося к основным правам человека, причиняет вред признаваемым Конституцией РФ ценностям: экономической основе общества и государства, свободе экономической деятельности (статья 8), правопорядку и общественной безопасности (статья 71, пункт «м»; статья 72, пункт «б» части 1), неизбежно подрывает реализацию и таких нематериальных прав граждан, которые основаны на их материальном благополучии, в том числе на достойную жизнь и свободное развитие человека; здоровье; неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну; на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности; на отдых; свободу творчества и доступ к культурным ценностям и др. В частности, предусмотренное частью четвертой статьи 159 УК РФ имущественное с точки зрения своего непосредственного объекта преступление, сопряженное с лишением права гражданина на жилое помещение, прямо посягает и на факультативный объект – конституционное право на жилище (статья 40, часть 1 Конституции РФ). К тому же способ совершения мошенничества – обман или злоупотребление доверием – всегда негативно воздействует на психику потерпевшего, причиняя тем самым ему и нематериальный вред.

Так, Президиум Верховного Суда РФ в Постановлении от 12 июля 2000 года № 512п00пр указал, что действующее законодательство не предусматривает возможность компенсации морального вреда, причиненного хищением имущества. В соответствии со статьями 151, 1099 ГК Российской Федерации компенсация морального вреда допускается, когда совершаются действия, посягающие на личные неимущественные права гражданина либо на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. Моральный вред компенсируется также в других случаях, предусмотренных законом. Однако ни гражданское, ни иное законодательство не содержат указаний на возможность компенсации морального вреда, причиненного хищением имущества.

Указанная проблема неоднократно рассматривалась Конституционным Судом Российской Федерации, который указывал, что компенсация морального вреда как самостоятельный способ защиты гражданских прав, будучи мерой гражданско-правовой ответственности, правовая природа которой является единой независимо от того, в какой сфере отношений – публично-правовой или частноправовой – причиняется такой вред, не исключает возможности возложения судом на нарушителя обязанности денежной компенсации морального вреда, причиненного действиями (бездействием), ущемляющими в том числе имущественные права гражданина, в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (Постановление от 8 июня 2015 года № 14-П; определения от 16 октября 2001 года № 252-О, от 3 июля 2008 года № 734-О-П, от 4 июня 2009 года № 1005-О-О, от 24 января 2013 года № 125-О, от 27 октября 2015 года № 2506-О и др.).

На основе правовой позиции Конституционного Суда РФ обосновывается возможность компенсации морального вреда, причиненного преступлением против собственности и необходимость изменения сложившейся судебной практики

В Минюсте, ссылаясь на анализ судебной практики, отмечают, что действующая редакция п. 2 ст. 1099 ГК РФ, дезориентируя суды, препятствует надлежащему применению норм о компенсации морального вреда и полноценной защите прав потерпевших. По мнению ведомства, ошибочный подход сложился в судебной практике также‎ в решении вопроса о компенсации морального вреда, причиненного правонарушениями, не связанными с посягательствами на имущество потерпевшего, при нарушении неимущественных прав, прямо ‎не указанных в ст. 151 ГК РФ. При этом действующий п. 2 ст. 1099 ГК РФ фактически выделяет моральный вред, причиненный вследствие имущественного вреда, в особую категорию вреда, который, в свою очередь, подлежит возмещению только в случаях, указанных в законе.

В октябре КС РФ встал на сторону потерпевшего по уголовному делу о мошенничестве, которому суды отказали во взыскании компенсации морального вреда со ссылкой на недопустимость его возмещения по преступлениям против собственности. КС пришел к выводу, что положение ч. 1 ст. 151 ГК РФ [1] , в том числе во взаимосвязи с п. 2 ст. 1099 ГК РФ [2] , которое в истолковании судебной практикой служит основанием для отказа в компенсации морального вреда, причиненного потерпевшему от преступления против собственности, в силу одной лишь квалификации данного деяния как посягающего на имущественные права и без установления при этом факта причинения потерпевшему физических или нравственных страданий, не согласуется с Конституцией РФ.

Однако в постановлении № 45-П КС РФ указал, что совершение в отношении гражданина преступления, изначально посягающего на его имущественные права, не исключает нарушения его личных неимущественных прав. Более того, такое нарушение в случае правонарушения должно предполагаться. Таким образом, считают в Минюсте, предложение признать утратившим силу ‎п. 2 ст. 1099 ГК РФ на практике должно восстановить ситуацию, когда граждане, чьи имущественные права нарушены, смогут по общему правилу доказывать и нарушение их личных неимущественных прав, а их защита не будет ставиться в зависимость от решения законодателя.

Так, в Европейских странах компенсация морального вреда составляет в десятки раз больше, чем в Российской Федерации, однако в Российском законодательстве статья 151 ГК РФ была принята лишь в 1994 году, что, возможно, позволяет ей иметь некоторые правовые пробелы.

Так, например, за временный дефицит здоровья предлагается пять тысяч рублей в день; за унижение человеческого достоинства – один миллион рублей; за полную парализацию рук и ног – четыре миллиона пятьсот тысяч рублей; за потерю родителем своего несовершеннолетнего ребёнка – два миллиона рублей.

Конечно, из-за отсутствия чётких границ по оплате рождается некоторое количество курьёзных и даже абсурдных ситуаций. В судебной практике известны моменты, когда за бракованный телефон пострадавший получил пятьдесят тысяч рублей компенсации морального вреда, в то время как за смерть близкого человека суд назначил к выплате лишь пять тысяч рублей. К счастью, последний случай – единственный с подобным размером выплаты.

Вопрос о соизмеримости назначенной суммы компенсации и причинённого вреда обсуждался множество раз, что связано с возникающими вокруг данных назначений спорами: бывают случаи, когда за смерть близкого человека пострадавший получает суммы, совершенно несопоставимые со степенью потери.

Споры по поводу компенсации морального вреда могут быть прекращены: 26.10.2020 прошло заседание Совета Федерации и Ассоциации Юристов, где обсуждалась нормализация выплат пострадавшему за причинённый вред. Компенсация морального вреда: какие перемены нас ждут?

Взыскание морального вреда при мошенничестве

Я заключил договор купли-продажи набора косметики. От использования набора у меня возникла аллергия. Я направил продавцу претензию с требованием расторгнуть договор и компенсировать моральный вред В результате между мной и продавцом оформлено соглашение о: 1. расторжении договора; 2. возврате мной товара; 3. возврате мне ден. средств продавцом. В данном соглашении четко сказано, что стороны друг к другу претензий не имеют и отзывают все ранее имевшиеся. Могу ли я при наличии данного соглашения подать в суд иск о взыскании с продавца компенсации морального вреда по всё той же ситуации?
Читать далее →

В соответствии с п. 4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Согласно ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда: вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию; в иных случаях, предусмотренных законом.

Вот интересно, первый раз судья оставляет без движения иск о защите чести и достоинства.
Требования сформулированы примерно так:
1. Признать не соответствующими действительности
2. Обязать удалить
3. Обязать опубликовать опровержение
4. Обязать опубликовать решение суда
5. Взыскать компенсацию морального вреда
Первые 4 судья согласна считать одним требованием о защите ЧиД (200 рублей), а за 5-е просит отдельно доплатить ещё 200 рублей. Тут проще, конечно, доплатить, но вообще интересно, в практике такое часто встречается?

Вместе с этим судебная практика по уголовным делам не принимает от потерпевшего гражданские иски о компенсации морального вреда, причиненного ненасильственным преступлением его имуществу. В частности, судебная практика не рассматривает исковые требования потерпевших о компенсации морального вреда, причиненного такими ненасильственными преступлениями, как кража (ст. 158 УК), мошенничество (ст. 159 УК), присвоение или растрата (ст. 160 УК) и др. Верховный Суд РФ разъясняет, что компенсация морального вреда по преступлениям, совершенным против собственности, допускается только в случае, когда душевному либо физическому здоровью потерпевшего (гражданского истца) причинен вред преступлением, соединенным с насилием (см.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. – № 3. С. 15–16 и др.).

Согласно статьи 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на виновного обязанность денежной компенсации указанного вреда. Моральный вред состоит в нравственных или физических страданиях (например, оскорблении, унижении, возникновении чувства ущербности, дискомфортном состоянии, физической боли), испытываемых (переживаемых, претерпеваемых) потерпевшим в результате совершенного против него противоправного деяния. При определении размера компенсации морального вреда учитывается: характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями; степень вины подсудимого, его материальное положение; другие обстоятельства дела, влияющие на решение по иску. Моральный вред заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и иное.

Права потерпевших от преступлений охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52 Конституции Российской Федерации). Под моральным вредом в уголовном законодательстве, подразумевается нравственные (психические) и физические страдания, перенесенные гражданином, в результате совершенного в отношении него преступления.

Компенсация морального вреда является одним из способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ). Причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага. В связи с чем, законом предусмотрено право потерпевшего заявлять требования не только о возмещении причиненного ему имущественного ущерба, но также и о компенсации морального вреда.

В рамках уголовного судопроизводства право на компенсацию морального вреда имеют не только непосредственно сами потерпевшие от преступлений, но и близкие родственники лица, смерть которого наступила в результате преступных действий, при условии причинения им нравственных страданий. К близким родственникам погибшего, согласно пункту 4 статьи 5 УПК РФ, относятся супруга, супруг, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестра, дедушка, бабушка и внуки. Право на компенсацию морального вреда имеет каждое из этих лиц. К заявлению необходимо приложить документы, подтверждающие факт причинения вреда здоровью потерпевшего; доказательства, подтверждающие степень нравственных и физических страданий. Приговор, вступивший в законную силу, будет иметь для суда, рассматривающего гражданское дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор, преюдициальное значение. Заявление в защиту интересов несовершеннолетних, лиц, признанных недееспособными либо ограниченно дееспособными, лиц, которые по иным причинам не могут сами защищать свои права и законные интересы, может быть предъявлено прокурором.

06 Сен 2022 polikurist 49