Солдаты Срочники Ликвидаторы Чаэс
Содержание
- 1 Ликвидаторы: как разгребали последствия аварии на Чернобыльской АЭС
- 2 Солдаты Срочники Ликвидаторы Чаэс
- 3 Готовились ко второму взрыву: ликвидатор ЧАЭС – об аварии на реакторе
- 4 Солдаты Срочники Ликвидаторы Чаэс
- 5 В живых остался только я один»
- 6 Ликвидаторы: как разгребали последствия аварии на Чернобыльской АЭС
- 7 Забытые спасатели Европы: как живут ликвидаторы последствий аварии на чаэс (4; фото)
- 8 Записка и бутылка водки»: воспоминания ликвидаторов аварии на ЧАЭС о работе на месте катастрофы
Надо сказать, что люди в командированных на ЧАЭС бригадах, как и сами работники станции, трудились самоотверженно и не было ни одного человека, кто бы отказался ехать в командировку на ЧАЭС, хотя все понимали, что это было связано с риском для здоровья и даже для жизни. Вскоре после окончания работ на ЧАЭС умер инженер ВНИИР Николаев, получил инвалидность Поляков, у некоторых произошли изменения в крови, ряд командированных заболели сосудистыми заболеваниями.
Удивительным было и то, как ценой здоровья людей возводился саркофаг над четвёртым реактором. Чтобы немного уменьшить уровень радиации в зоне работ, рабочих прикрывал от прямого нейтронного излучения передвижной грузовой состав с радиоуправляемым тепловозом и плоскими баками, заполненными водой и размещёнными на открытых платформах. Я случайно попал на место сооружения саркофага, пересев в пос. Копачи по ошибке в автобус строителей саркофага. Какое-то время пришлось провести на стройплощадке, ожидая обратного автобуса. Бригадир строителей жаловался, что у него уже не осталось рабочих, а остались одни «живые рентгены».
Ликвидаторы: как разгребали последствия аварии на Чернобыльской АЭС
Но, несмотря, на обилие новейшей техники, главной движущей силой процесса были люди: специалисты и простые работники, которые своими руками исправляли последствия этой чудовищной катастрофы, не давая разрастись ей до мирового масштаба. Именно они получали свои страшные дозы радиации, хронические болезни, проблемы на всю оставшуюся жизнь. Основная часть работ была выполнена в 1986—1987 годах, в них приняли участие примерно 240 тысяч человек. А всего «чернобыльцами» могут считать себя почти 7 миллионов жителей бывшего Советского Союза.
ПУСО по зоне были разбросаны не просто так. Основной каскад состоял из четырёх пунктов: «Копачи», «Лелёв», «Рудня Вересня», «Дитятки». Каждое следующее ПУСО пропускало — дальше от АЭС и все ближе к миру нормальному — только машины со все меньшим и меньшим уровнем радиации на них. Техника порой служила гораздо меньше людей, сотни грузовиков, тракторов, бульдозеров, бронетранспортёров и вертолётов нашли своё вечное пристанище на «могильнике».
Солдаты Срочники Ликвидаторы Чаэс
1. В архивах (в приказах) четко указаны части и лица работавшие в 86 гг. за очистке и дезактивации помещений.
2. Срочники это наболевшая оскомина, а некоторым больной мозоль.
Дело в том, что срочники в первые месяцы аварии были реально основными силами Командования лпа на ЧАЭС — подготовка, тренировки и т.д. химиков, водителей, моряков делала их универсальными солдатами.
Именно у командования появилась шутка на срочнирков в первые недели работ — «биороботы» — отсутствие необходимости предоставлять оплачиваемый отпуск (а также сохранять среднюю з\плату по месту работы, так как они не были служащими или рабочими,а согласно Закона призваны на военную службы — работали БЕСПЛАТНО.
Вторая причина срочников наличие боевого приказа — нарушение каралось — ДИЗБАТОМ.
Муха ліквідатор 87 року?
Пр що мова, Припять дезактивувала частина 55064 ПрикВО МО СРСР в 1986 році разом з іншими частинами почали в жовтні місяці 1-й батальон з пожажної частини
Полк почав робити з теплиць всі роботи?
Водолази робили роботу свою в 1986 році!
Готовились ко второму взрыву: ликвидатор ЧАЭС – об аварии на реакторе
Солдат отвезли на берег реки Припяти, там они грузили песок и свинец, которые использовали для тушения реактора. Вспоминая город, даже спустя 34 года Александр понижает голос и замедляет речь: «Мертвые, пустынные улицы, на которых разбросаны патрули, и бесхозные собаки, бесцельно снующие по дорогам, – Припять произвела на всех удручающее впечатление».
«Всем говорил не раздеваться, никуда не уходить, ничего не есть, потому что многие ничего не знали о радиации, не понимали. Дозиметры часто ломались, но я помню, как измерял сапоги паренька, который возил командира части туда, ближе: уровень радиации был высокий, жаль, не знаю, как сложилась его судьба».
Деньги из госбюджета потекут к региональным властям в виде субвенций. Они не могут тратиться на другие цели, так как имеют жесткое целевое назначение – выплату пособий чернобыльцам. Утаить их также не получится. Деньги выделяются на ограниченное время, по завершении которого возвращаются обратно в бюджет страны.
Другое новшество не скажется на кармане льготников. Оно касается изменения механизма распределения денег, направляемых на финансирования программы социальной поддержки. На основании закона №428 функции распорядителя передадут муниципалитетам, чем снимут нагрузку с федеральных органов.
Солдаты Срочники Ликвидаторы Чаэс
На глазах военнослужащих поднялась в воздух разорванная, как лист бумаги, крыша четвёртого реактора, которая весила две тысячи тонн. На часовых полетели камни и обломки, от которых они едва успевали уворачиваться. Но подразделение продолжало нести службу, военнослужащие вызвали пожарных и, действуя по инструкции, докладывали командованию об изменении обстановки.
Это был поистине титанический труд бойцов отдельного сапёрного батальона и двух мотострелковых полков внутренних войск. В тридцатиградусную жару солдаты таскали с лесных делянок трёхметровые стволы, соскабливали с них кору сапёрными лопатами, обмазывали брёвна отработанным маслом, которое использовалось вместо обеззараживающего средства, и грузили на машины. До сих пор стоят перед глазами ветеранов-чернобыльцев промасленные от сосновых столбов спины и плечи солдат. Только за первые десять дней после аварии они установили 105 километров заграждений по периметрам трёх-, двенадцати- и тридцатикилометровых зон вокруг станции. В кратчайшие сроки построили 6 мостов, проложили 218 километров грунтовых дорог и 346 километров полевого телефонного кабеля.
В живых остался только я один»
Для нас, инвалидов, ликвидаторов и их вдов, 26 апреля — день памяти. Я глава районной организации Союза «Чернобыль» в Кузьминках (Москва), каждый год мы в этот день собираемся, возлагаем цветы на Аллее Славы в память о героях Чернобыля, и я вижу, что умерли еще два-три человека.
Я родился на Волге, с 1970 года жил с родителями в Припяти. Помню, как город рос, можно сказать, вместе со мной. 25 апреля 1986 года я отпраздновал день рождения — мне исполнилось 17 лет. В ночь на 26-е за окном громыхал гром, уже утром я увидел из окна родительской спальни черные клубы дыма, поднимающиеся из разлома в огромном кубе реактора. Это было запоминающееся зрелище.
Ликвидаторы: как разгребали последствия аварии на Чернобыльской АЭС
С техникой было сложнее. Техника – не люди, она железная, радиацию накапливает в пыли, лежащей во всех швах и под колёсными арками, в металле, в резине – везде. На всех выездах из Зоны были устроены дозиметрические посты, которые меряли всю выходящую технику. Если фон превышал допустимые показатели, машину отправляли на ПУСО – (Пункт специальной обработки), где специальные поливочные машины и ребята, с головы до ног укутанные в резину мыли их из брандсбойтов мощной струёй воды с деактивирующим порошком.
От аварии, аналогичной по масштабам чернобыльской, ЛАЭС спасли умелые действия персонала. Сама станция находилась в ведении министерства среднего машиностроения, которое в СССР занималось атомным оружием, атомной промышленностью и атомной энергетикой. Однако все последующие станции строились для нужд министерства энергетики и электрификации. Там всё было куда хуже и с персоналом, и с заводами. Вспоминает Анатолий Дятлов:
Сверху расположена аналогичная по конструкции плита (схема Е), только её размеры иные – толщина 3 метра, диаметр – 17.5 метров. Она установлена на кольцевом баке с водой (схема Л), исполняющем роль боковой биологической защиты. Внешний диаметр бака – 19 метров, а внутренний на высоте 11 метров – 16.6 метров. Бак от бетона боковых стен отделяет засыпка песка. Между внутренней стенкой и активной зоной находится герметичный кожух реактора, имеющий также обозначение «схема КЖ» (металлопрокат, толщина – 16 мм), соединяющий верхнюю и нижнюю плиты. Между кожухом и внутренней стенкой бака присутствует полость, заполненная азотом под давлением более высоким, чем давление азотно-гелиевой смеси внутри кожуха. Таким образом, исключается утечка газа из полости реактора. Азотно-гелиевая смесь предотвращает выгорание гелия.
Всё это добро уютно расположилось в шахте размерами 21.6х21.6х25.5 метров. В самом низу шахты находится бетонное основание. На нём покоится крестообразная металлоконструкция (схема С), соединяющая бетонное основание с нижней плитой реактора (схемой ОР). Толщина этой плиты – 2 метра, диаметр – 14.5 метров. Она состоит из цилиндрической обечайки, заполненной серпентинитом и проходками для топливных каналов и каналов управления, а также двух листов, в которые вварены герметично эти каналы.
Обезопасить организм помогали таблетки йодистого калия, которые выдавали всем ликвидаторам ежедневно. Александр вспоминает, что они «очень противные на вкус». Однако, несмотря на то что Александру хватило комбинезона и он исправно пил таблетки, иммунная система после Чернобыля дала сбой. Крепкий, казалось бы, молодой организм «лопнул в один миг»: «Иммунная система рухнула, я мог как-то активно жить только первую половину дня, во вторую уже просто умирал, сил не было, гемоглобина не было, болел всем подряд постоянно. Долго разгребал все это и сделал несколько операций. Хотя думал, что не нахватался».
Пожалуй, главное слово тех дней – неизвестность. Александр говорит, что она-то и пугала сильнее всего. Будет ли второй взрыв, когда удастся потушить реактор, много ли радиации получат люди, когда все это закончится, и удастся ли всем выбраться живыми – на эти вопросы ни у кого не было ответов.
Забытые спасатели Европы: как живут ликвидаторы последствий аварии на чаэс (4; фото)
Дортмунд, конец апреля, торжественное открытие европейской недели «За будущее после Чернобыля и Фукусимы». Вокруг Анатолия Лигуна собрались более сотни немецких политиков, общественных и церковных деятелей. «За 27 лет после аварии на Чернобыльской АЭС умерли 200 тысяч человек, столько же стали инвалидами», — рассказывает 71-летний мужчина из Чернигова, участвовавший в ликвидации последствий катастрофы. От лица своих бывших коллег он просит присутствующих сделать все возможное, чтобы никому не пришлось повторять их подвиг. В зале гаснет свет, и загораются 150 свеч, выставленных в форме символа, изображающего радиацию.
А из белорусского законодательства убрали сам термин «ликвидатор», сокрушается минчанин Владимир Седнев. А вместе с термином — и почти все льготы для соответствующих лиц. «Сегодня о нас стараются забыть. В Беларуси строят АЭС, и говорить о негативных последствиях атомной энергетики не принято», — поясняет Седнев.
В сентябре-ноябре 1986 года он отвечал за теплоснабжение в Чернобыле, необходимое для работ по дезактивации. Инженер отрицательно относится к строительству атомной станции на своей родине: «Это очень сложные технологии. На сегодняшний день наша промышленность не готова качественно решить эту задачу».
Сергей Леонидович работал на 4-м реакторе, где уже был построен саркофаг. Приходилось работать во внутренних помещениях, где располагалось управление реактором, одно из них называли «золотым коридором». «Военнослужащие запаса мыли полы, выносили куски взломанного бетона, ставили угольные стержни, укладывали сверху свинец. Находиться в этих помещениях разрешалось минут 15, а потом все возвращались обратно через КПП . После работы проверяли “накопитель”, показывающий суммарную дозу полученного облучения».
Виктор Викторович Юревич работал с документами, сводками, донесениями, а также занимался их перевозкой. «Кроме того я ездил в Киев за картами, на которых отмечались различные объекты, где приходилось работать или фиксировались различные данные, – рассказывал он. – Пропуска были не у всех, а только у прапорщиков и офицеров, им разрешалась некоторая свобода передвижения, так как их пропускали на КПП . На КПП проверяли на радиоактивное загрязнение, проверяли документы, смотрели, что везешь, чтобы не допустить мародерства. Вокруг находилось очень много сел, оставленных жителями. В выселенных деревнях находилось по два милиционера, для того, чтобы предупреждать грабежи домов, учреждений. Рядом с деревнями перекопали все дороги, чтобы машины не могли проехать туда. В 7 часов утра уже нужно было быть в штабе сектора, куда мы ездили на УАЗ ике. С собой брали лишь два листка бумаги и рюкзак. Там заполняли дозовые журналы. Сначала доза составляла 25 рентген, затем 10 рентген».
Но давайте не забывать не менее героические поступки многих других ликвидаторов. Возьмем такой пример: сразу после Чернобыльской катастрофы ученые опасались, что в аварийном реакторе произойдет еще один взрыв, поэтому им было нужно «заглянуть» в него. Кто знает о людях, которые, рискуя жизнью, прожгли отверстие в бетонном корпусе разрушенного реактора?
Тут важно сказать, что большую часть смертельно опасного радиоактивного мусора (топливных сборок, обломков строительных конструкций) убирали с крыши не вручную, а с помощью робототехники, в том числе луноходов. На ЧАЭС прислали 2 таких космических аппарата. Их оснастили ковшами. Группа, которая ими дистанционно управляла с помощью радиосигналов, работала в очищенном от радиации помещении. Один луноход трудился на крыше, второй в это время находился на техобслуживании. Периодически их меняли — с помощью вертолета. Это было в 1986 году.
Записка и бутылка водки»: воспоминания ликвидаторов аварии на ЧАЭС о работе на месте катастрофы
Одним из запоминающихся событий того периода для Макеева стал футбольный матч между киевским «Динамо» и мадридским «Атлетико», который состоялся 3 мая в Киеве. Полк Макеева жил в палатках в лесу около Варовичей, в 12 километрах от Припяти. А солдатам очень хотелось увидеть трансляцию матча. Макеев поехал к секретарю партийной организации колхоза и попросил одолжить телевизор.
— Это сегодня у многих два телефона. А у нас была одна линия, на которую надо было договориться. Поэтому была записка и бутылка водки. Если кто-то уезжает — забирает письмо, нельзя лишнего передавать, радиация, а если кто-то приезжает — передавали уже письмо и бутылку водки, — вспоминает он.
Предельная доза облучения, после которой человек больше не мог работать в зоне, — 25 рентген. Но по воспоминаниям участников, когда в накопителе набиралось 20 рентген, дальше старались человека на работу не выводить. Сам «разведчик»-дозиметрист из Усть-Каменогорска почти половину своей дозы получил в один день.
31 Янв 2022 polikurist 98— Что конкретно случилось на четвертом энергоблоке, нам вначале не говорили, — вспоминает Николай Недосеков. — Более-менее внятная информация начала появляться к концу мая, когда наших работников стали отправлять на ликвидацию последствий. В октябре на УМЗ пришла разнарядка: двое инженеров и трое дозиметристов были направлены в Чернобыль. Я провёл там два месяца: октябрь и ноябрь 1986 года.
