Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
Содержание
- 1 Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
- 2 Атомная медсанчасть
- 3 Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
- 4 В подвалах Припятской больницы остались вещи пожарных ЧАЭС
- 5 Кожа как капроновый чулок соскакивала»: Чернобыльская авария – глазами врачей, ликвидаторов и местных жителей
- 6 Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
- 7 В подвалах Припятской больницы остались вещи пожарных ЧАЭС
- 8 Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
У одной из таких касок (КП-80) с боку нанесен номер 2 — именно пожарные части ВПЧ-2 были первыми, кто в ту страшную ночь стали тушить пожар на ЧАЭС. С другого бока на шлеме есть буквы НК, что означает «начальник караула». По всей вероятности ее носил герой-пожарный Владимир Правик:
Той ночью при поступлении в больницу пожарных прежде всего раздели — так как их одежда, по сути, представляла собой уже не ткань, а «твердые радиоактивные отходы», а затем одежду бросили в подвал того больничного корпуса, где лежали пожарные. Думаю, это было самое правильное решение — на тот момент в городе просто не было таких мест, где эта одежда не представляла бы опасности. Переодевать пожарных должны были на санпропускнике АЭС, но он в ту ночь оказался закрытым — и все пришлось делать прямо в больнице. Вещи пожарных так до сих пор и лежат в больничном подвале. Но со временем даже эти очень опасные для здоровья человека предметы — в частности пожарные шлемы, стали пропадать и выноситься из подвала всевозможными сталкерами и любителями экстрима, что незаконно попадают в запретную зону отчуждения.
Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
1 ч 28 мин 26 апреля – к месту аварии прибыл дежурный караул военизированной пожарной части (ВПЧ-2) по охране Чернобыльской АЭС в составе 14 человек во главе с лейтенантом внутренней службы В. П. Правиком. Быстро и правильно оценив обстановку, молодой офицер направил своих людей на тушение в первую очередь кровли машинного зала, чтобы отрезать пламя от остальных энергоблоков.
В заключение приведем выдержку из пояснительной записки пожарного 3-го караула В. Прищепы:
— «По прибытии на АЭС в Чернобыле второе отделение поставило автонасосы на гидрант и подсоединили рукава к сухотрубам. Наш автомобиль подъехал со стороны машинного зала. Мы проложили магистральную линию, которая вела на крышу. Видели – там главный очаг. Но требовалось установить всю обстановку. В разведку пошли лейтенанты Правик и Кибенок… Кипящий битум кровли жег сапоги, летел брызгами на одежду, въедался в кожу. Лейтенант Кибенок был там, где труднее, где кому-то становилось невмоготу. Подстраховывая бойцов, крепил лестницы, перехватывал то один, то другой ствол. Потом, спустившись на землю, он потерял сознание. Через некоторое время, придя в себя, первое, что он спросил: «Как там?». Ему ответили: «Затушили».
Той ночью при поступлении в больницу пожарных прежде всего раздели — так как их одежда, по сути, представляла собой уже не ткань, а «твердые радиоактивные отходы», а затем одежду бросили в подвал того больничного корпуса, где лежали пожарные. Думаю, это было самое правильное решение на тот момент — в городе просто не было таких мест, где эта одежда не представляла бы опасности. Переодевать пожарных должны были на санпропускнике АЭС, но он в ту ночь оказался закрытым — и все пришлось делать прямо в больнице.
Сам подвал представляет собой узкий коридор длиной около 60-70 метров, вдоль стен которого проходят трубы отопления и водопровода, а также есть несколько боковых комнат — все они площадью не более 10-15 квадратных метров. Что же такого жуткого в этом подвале? И почему туда нельзя заходить ни при каких обстоятельствах?
Атомная медсанчасть
Не дождавшись врача, фельдшер Скачек повёз первую партию пострадавших в медсанчасть № 126 г. Припять. Через 40 минут после взрыва в медсанчасть поступили первые 7 пострадавших, в 4 часа 30 минут – 36, а к 10 часам утра – 98 человек. «Чернобыльцев» принимали Г. Н. Шиховцов, А. П. Ильясов и Л. М. Чухнов. Прибыла заведующая терапевтическим отделением Н. Ф. Мальцева. В работу по обработке больных включились хирурги А. М. Бень, В. В. Мироненко, травматологи М. Г. Нуриахмедов, М. И. Беличенко, хирургическая сестра М. А. Бойко. За подмогой по квартирам медиков отправили санитарку. Но многих не оказалось дома: ведь была суббота, и люди разъехались по дачам.
Из терапевтического отделения потребовали, чтобы больные ничего с собой не брали, даже часы – все подверглось радиоактивному заражению. Марчулайте попросила, чтобы прибывающие складывали свои документы и ценные вещи на подоконник. Переписывать все это было просто некому.
Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
— Я служил в подразделении военизированной военной части №2 по охране атомной электростанции. Я был инспектором реакторного цеха №1. Контролировал работы, когда проходила загрузка и разгрузка топлива. Это называется профилактический ремонт. Он происходит 45 суток. Старое топливо выгружают, и загружают новое. В это время надо все покрасить, провести сварку там, где нужно, 98% спиртом протереть ТВС, одновременно химзащита обрабатывает специальными красками.
Перед этой бедой, примерно за полгода Леонид Телятников привел меня на контроль строительства 5-го энергоблока. И в ночь аварии там производилась сборка схем реактора. Я оставил там двух младших инспекторов, дал им задание. Сам ушел, поужинал, и уже задремал.
Рано утром еду на базар, оттуда к своим знакомым, варю бульон. Все протереть, покрошить… Кто-то просил: «Привези яблочко». С шестью полулитровыми баночками… Всегда на шестерых! В больницу… Сижу до вечера. А вечером – опять в другой конец города. Насколько бы меня так хватило? Но через три дня предложили, что можно жить в гостинице для медработников, на территории самой больницы. Боже, какое счастье!! – Но там нет кухни. Как я буду им готовить?
Не помню дороги… Будто очнулась, когда увидела его мать: «Мама, Вася в Москве! Увезли специальным самолетом!» Но мы досадили огород (а через неделю деревню эвакуируют!) Кто знал? Кто тогда это знал? К вечеру у меня открылась рвота. Я – на шестом месяце беременности. Мне так плохо… Ночью сню, что он меня зовет, пока он был жив, звал меня во сне: «Люся! Люсенька!» А когда умер, ни разу не позвал. Ни разу… (Плачет.) Встаю я утром с мыслью, что поеду в Москву. Сама… «Куда ты такая?» – плачет мать. Собрали в дорогу и отца. Он снял со сберкнижки деньги, которые у них были. Все деньги.
В подвалах Припятской больницы остались вещи пожарных ЧАЭС
По некоторым данным тела первых ликвидаторов, которых в следствии сильного облучения направили в московскую радиологическую больницу имели мощности дозы до 15 рентген в час(!) (норма до 0, 00003 Р/ч), а критическая поглощенная доза для человека считается 600 Рентген.
Многих из тех, чьи вещи мы сейчас видим на видео. уже нет. Их пытались спасти в 6-й московской больнице. Выжить им было сложно в результате сильного внешнего и внутреннего облучения, так как выполняли свою работу в ночь аварии без надлежащих средств индивидуальной защиты.
При взрыве часть панелей перекрытия упала на турбогенератор №7, тем самым повредив маслопроводы и электрические кабели, что привело к их загоранию. А большая температура внутри реактора вызвала горение графита. На Чернобыльской АЭС сложилась чрезвычайно сложная обстановка.
Подвиг пожарных Чернобыля вызвал чувства глубокого восхищения и благодарности не только у граждан Советского Союза, но и у жителей всей планеты. Пожарные из города Скенектади (США) на собственные деньги сделали мемориальную доску в память о тех, кто вступил в драматическую борьбу с разбушевавшимся атомом.
Кожа как капроновый чулок соскакивала»: Чернобыльская авария – глазами врачей, ликвидаторов и местных жителей
«Радиоактивному загрязнению подверглись 1 миллион 660 тысяч гектаров сельскохозяйственных земель. Это порядка 20% земель на 1986 год. Выпали два нуклида. Это Цезий-137 и Стронций-90. Цезий – период полураспада 30 лет. Стронций – 29 лет», – уточняет заместитель директора Института почвоведения и агрохимии Национальной академии наук Республики Беларусь Николай Цыбулько.
Из 190 тонн ядерного топлива 171 тонну выбросило взрывом наружу. Крыша станции была усыпана обломками реактора. Уровень радиации – 10 тысяч рентген в час. При безопасном – 50 микрорентген. Радиоактивное облако накрыло несколько областей Советского Союза: это Киевская, Гомельская, Могилевская, Брянская, Калужская, Орловская, Тульская области. В радиусе 30 километров от станции была объявлена зона отчуждения – 2 600 квадратных километров. В результате аварии навсегда лишились своих домов около 140 тысяч человек. Больше всего пострадала Беларусь.
Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
Перед этой бедой, примерно за полгода Леонид Телятников привел меня на контроль строительства 5-го энергоблока. И в ночь аварии там производилась сборка схем реактора. Я оставил там двух младших инспекторов, дал им задание. Сам ушел, поужинал, и уже задремал.
— Да. Брату сделали пересадку костного мозга. У Лени в костном мозге осталось 27% живых частиц, он уже чах. И если бы его лечили, как в Москве, то он давно был бы на кладбище. Отличие методики Леонида Петровича в том, что он пересаживал живой костный мозг. А по теории Гейла тем, у кого костный мозг убит на 80%, нужно перед пересадкой костный мозг донора облучить, и только потом пересаживать.
Особые чернобыльские грибы действительно существуют, но речь идёт не о привычных лесных грибах, а о микроскопических грибках. После аварии в зоне отчуждения было обнаружено несколько видов микромицетов, обладавших ранее не известными у грибов свойствами: радиотропизмом (рост в направлении источника радиации) и радиостимуляцией (увеличение биомассы под воздействием радиации). Грубо говоря, чернобыльские микромицеты питаются радиацией.
В рамках дезактивации территории пострадавшие деревья были снесены бульдозерами и закопаны в специально вырытых траншеях. В настоящее время лес частично восстанавливается, цвет деревьев не отличается от обычного, однако радиационный фон там по-прежнему высокий.
«Несмотря на то, что Припять сейчас относительно чистая, в городе все же есть несколько сильно загрязненных мест. Во-первых, это площадка в парке аттракционов и те самые машинки автодрома – рядом с ними садились вертолеты, что летали тушить пожар над 4-м блоком» .
В интернете очень любят рассказывать, будто это рыбы-мутанты. На самом деле обыкновенный сом – это крупнейшая чисто пресноводная рыба Европы. Средняя длина – 1,3-1,6 метра, но некоторые особи в определенных условиях вырастают почти до 3 метров. Полуметровая длина красноперок – тоже в пределах нормы.
Жила она у своих знакомых. Каждый день с утра — на базар, потом сварить бульон на шестерых и с шестью пол-литровыми банками через всю Москву бежать в больницу. Купила им зубную пасту, полотенца, щетки, мыло — у ребят ничего не было. Она не знала, что клиника течения лучевой болезни всего 14 дней. Страшных дней.
Василий менялся каждую минуту: цвет лица то синий, то бурый, то серый. Все тело трескалось и кровило, во рту, на щеке, на языке появились язвы. Он еще бодрился: 1 мая достал из-под подушки три гвоздики (попросил нянечку купить) и протянул Людмиле. Это были последние, подаренные им цветы. Обнял ее и они вместе смотрели из окна салют, как когда-то мечтали — салют в Москве.
В подвалах Припятской больницы остались вещи пожарных ЧАЭС
Это безусловно самое необычное место в городе, помимо мрачного подвала больницы, который сам по себе не отдает позитивом, тут лежат вещи первых пожарных-ликвидаторов чернобыльских событий, людей, которые получили сильные дозы внешнего и внутреннего облучения во время тушения пожара/служебных обязанностей.
Опасность посещения этого места, помимо того что от вещей пожарных идет весьма интенсивный альфа, бета поток и мощное гамма-излучение в том что накопленная годами в подвале радиоактивная пыль может попасть вам в легкие, глаза, пищевод и привести к весьма печальным последствиям.
Вещи Пожарных Чернобыля В Больнице
Медсанчасть №126 города Припять до аварии. Фото с сайта https://pripyat-city.ru/
В день трагедии медпункт, обслуживающий третий и четвертый энергоблоки, находящийся на территории ЧАЭС был закрыт, на момент аварии он работал только в дневном режиме. По технике безопасности дезактивация и переодевание пострадавших должны были происходить в этом медпункте. Но людей приходилось везти сразу в медсанчасть. Практически без защиты, работники больницы сами раздевали и обрабатывали поступавших. Решено было складировать зараженную одежду в подвале здания. Впоследствии в этом легендарном подвале, даже спустя годы, радиационный фон от предметов и вещей превышал предельно допустимый в несколько десятков раз.
Припять подвале МСЧ-126. Фото с сайта https://postalovsky-a.livejournal.com/134288.html
«..внутривенно вводили в кровь стволовые клетки. В течение нескольких суток они выполняли функции костного мозга, затем умирали и выводились из организма. А тем временем собственный костный мозг больного отдыхал, выходил из криза, и человек постепенно выздоравливал.
Они (пациенты) Киндзельского чуть ли не на руках стали носить, ведь он спас им жизнь. Государство «отблагодарило» Леонида Петровича тем, что сняло с должности главного радиолога УССР. На профессора начались гонения, кто-то был заинтересован его дискредитировать. Доказывали, что он не был в Чернобыльской зоне. Умер Киндзельский в 1999 году. Мы — бывшие пациенты, врачи, медсестры — лет десять подряд собирались в день смерти профессора на его могиле.»
